Ночное пламя [= Ночь нашей любви ] - Шеннон Дрейк

– Кайра, или вы немедленно закроет рот, или я заткну его кляпом и свяжу вас.

– Но почему? Я должна вечно здесь находиться?

– Только пока я буду спать.

– Зачем мне торчать здесь, если вы будете спать?

– Не изображайте из себя невинную страдалицу.

– Я страдаю без вины, сэр, с момента вашего появления.

– В этом не было нужды.

– Правда? Вы же явились сюда отомстить. За прегрешения Дэрроу.

– Возможно, я бы передумал. Но когда вы принялись хвастаться своим богатым опытом…

– Значит, я виновата в учиненном надо мной насилии?

– Мой Бог! В вашем положении лучше не спорить, миледи! Поверьте, вы избежали бы многих неприятностей, если бы научились держать язык за зубами.

– Я замолчу, если вы отпустите меня.

– Вы останетесь в этой комнате и будете молчать.

– Кажется, вы устали и хотите спать.

– Не могу с вами не согласиться.

– Значит, во мне вы больше не нуждаетесь!

– И никогда в вас не нуждался, миледи!

– Тогда позвольте мне уйти.

– Хватит! Я дьявольски устал, а вы не даете мне заснуть.

– И не дам!

– Пожалуй, у вас достанет на это наглости.

– Вам правда нужно отдохнуть. Выпустите меня отсюда и…

– Нет.

– Но…

– Может, я боюсь, что вы снова броситесь в реку.

– Я не бросалась в реку.

– Ладно, я боюсь, что вы упадете в реку.

– Не упаду, клянусь.

– А я клянусь, что вы не выйдете из этой комнаты.

– Если бы вы имели хоть каплю здравого смысла…

– При чем тут здравый смысл? Просто хочу, чтобы вы были здесь.

– На тот случай, если у вас появится желание отомстить мне ночью?

– Миледи, я уже испытываю большое желание.

– Представляю.

– Мне хочется даже большего, чего вы и представить себе не можете.

Кайра вспыхнула:

– Но вы настолько ослабели от героических деяний, что не в силах удовлетворить свои порывы?

– Желаете убедиться?

– Нет!

– А разве я сказал, чего мне хочется? Ну ладно, постараюсь сдержаться.

Поняв, что он подшучивает над ней, Кайра пришла в ярость.

– Тогда незачем держать меня здесь! – выкрикнула она.

– О, да вы боитесь за себя. Боитесь не устоять перед собственным желанием.

Она потеряла дар речи от бешенства.., и страха.

Ее пугала странная внутренняя дрожь. Конечно, это гнев, возмущение.

Что еще?

Она не знала.

– Вы пали так низко, сэр, что назвать вас крысой или волком значило бы оскорбить животных. Никакого желания у меня нет и быть не может, есть только гнев и отвращение. Вы захватили мой замок. Вы убивали, грабили, насиловали. Поэтому извините, сэр, но я боюсь оставаться с вами наедине.

– Если бы вы спали, вам не пришлось бы бояться.

Он выглядел измученным и раздраженным, в голосе опять зазвучала угроза.

Стиснув от гнева зубы и сжав кулаки, она тем не менее сознавала, что никогда в жизни еще не чувствовала себя такой беспомощной и растерянной. Как бы ни вел себя Кинси, ей всегда удавалось поставить его на место, тонко напомнив, что она дочь лорда, которого уважал Эдуард, и что именно ей пока еще принадлежат владения покойного отца. К тому же английский король весьма любезно относился к ней, поскольку она была его первой крестной дочерью. Правда, Кайра никогда не заблуждалась насчет его жестокости и беспринципности, но знала и другого Эдуарда – истинного короля, способного быть обаятельным, щедрым, великодушным. Она прибегала к его авторитету, чтобы держать Кинси Дэрроу на расстоянии, однако подобный метод не применим к шотландцу. Да, в сущности, она и просит лишь о том, чтобы он избавил ее от своего общества. Кайра уже не была уверена, что хочет бежать из замка.

Если раньше она только презирала Кинси, то после случившегося уже не на шутку боялась.

Но разве объяснишь это мятежнику, который подозревает ее во всех грехах?

Ему нет дела до ее страхов.

Он, похоже, считает себя хозяином положения. Бесцеремонно перелез через нее и разлегся на другой стороне кровати.

Она вздрогнула, напряглась. Хотя шотландец лежал спокойно, молча уставившись в потолок. Кайра, не в силах выносить его близость, нарушила затянувшееся молчание.

– Объясните, почему вы не позволяете мне спать в моей комнате.

– Миледи! – угрожающе произнес он. – Ваш прелестный рот может серьезно пострадать от кляпа.

Одарив его негодующим взглядом, Кайра повернулась к нему спиной и натянула на себя мех. Он собирается заснуть?

Прекрасно! Она сделает то же самое. Ее рука по привычке скользнула под подушку и нащупала кинжал, оставленный Ингрид, которая была уверена, что ее хозяйка скорее умрет, чем поступится своей честью.

Может, теперь ей удастся заснуть? Оружие придает уверенность, ощущение безопасности, хотя бы иллюзорной.

Сон, однако, не шел. В конце концов, обеспокоенная молчаливым присутствием шотландца у себя за спиной. Кайра медленно повернулась.

Его лицо, грудь и плечи блестели от пота, дыхание было частым и прерывистым. Вдруг тело у него выгнулось, он выкрикнул: «Нет!» – и рванулся к ней, широко раскрыв глаза.

Кайра от ужаса выставила перед собой кинжал, готовая защищаться до конца.

Аррен замер, потом, видимо, узнал ее, и выражение мучительной боли, искажавшее его лицо, уступило место ярости.

– Английская ведьма! – выругался он.

Кайра вжалась в подушку, размахивая кинжалом у него перед носом.

– Предупреждаю вас, посмейте только дотронуться, и…

Но шотландец был не из тех, кто способен оценить честное предупреждение. Он метнулся к ней с таким ожесточением, что она инстинктивно занесла кинжал, но он резко отпрянул, а затем схватил ее руку и вывернул.

Кинжал выпал. Она бешено сопротивлялась, пытаясь сбросить тяжелое тело, хотя и понимала всю тщетность своих усилий.

Когда он наконец оседлал ее, развел в стороны руки и прижал их к кровати, она зажмурилась. Шотландец уверен, что она хотела его убить. Правда, на сей раз она ни в чем не виновата, но ей уже известен его неистовый характер, поэтому нужно ждать самых ужасных последствий.